Это холодное, холодное место. Этот серый безликий мир. Как она сюда попала? Как долго она здесь стоит? А кто она? Дрожащие руки не слушаются, пальцы соскальзывают с предплечий по влажной коже, и сколько бы она ни хваталась - тщетно. Здесь сильный ветер, а ветви кривых деревьев неподвижны. Она здесь одна. Кто она? Что это за место? Вдох, еще один. Она может дышать. Может. Дышать. Ветер дует все сильнее, а девушка не может устоять. Холодно, эта земля мертвая, а она стоит босиком. Но кто же она? Хмурит лоб, неуверенно переминается с ноги на ногу, вертит головой и все еще цепляется пальцами за предплечья. Что же здесь не так?
В голове стучит. В груди - тоже. Но в голове громче. Наверное, ей стоит идти. Шаг, еще один; нет сил бежать - подкашиваются дрожащие ноги, она падает снова, но идет. Коленки разодраны, но кого это волнует? Кто она? Девушка останавливается. Да, она - девушка. Хрупкое существо, пугливое и беззащитное.
Беззащитное?
Она - жертва. Нет, не так. Она - Жертва. Жертва. У нее хриплый голос, а еще странное шевеление в груди. Кажется, она разбудила кого-то... Кого-то нехорошего. Злого. Темного и холодного. Он - это земля, земля - это он. Земля не дрожит, она становится лишь холоднее и холоднее, словно из нее выкачивают жизнь. И трещины, много-много странных трещин. Это лед? Бегом. Бегом отсюда! Туда, где безопасно. Она - Жертва. А жертвы обычно бегут, несмотря на боль в груди и боку. А она сгибается пополам, потому что нет сил. Но трещины все ближе и ближе. А она - Жертва. Бежать, бежать без оглядки; посмотришь назад - исчезнешь. Навсегда. А если она уже исчезала? Нет, не стоит проверять. Сегодня будет по-другому. Сегодня? Она была здесь когда-то давно. Или пару минут назад. Сегодня или вчера. А может, завтра. Она не помнит. Она чувствует. Ей больно, холодно и... страшно. Жертве непременно должно быть страшно. Иначе игра не закончится. Иначе она умрет. Прямо сейчас. Беги, беги, беги как можно быстрее, падай, но беги. Эти трещины живые. Ему больно. Он умирает. А если он умирает, непременно умрет и она.
Жертва вспомнила. Она здесь бывала прежде. Бывала, когда деревья были не такими пугающими, а земля не такой холодной. Не было серости. Она опять забыла. Странное чувство - вот оно вроде бы, вот только схватить руками боишься. Растворится в воздухе навсегда. Вдохнуть? Глубоко. Глубоко! Она останавливается. Стремительно и не думая. Воспоминания клубятся прямо здесь. Вот же они! Опасливо протянуть правую руку, а затем также медленно опустить, провожая ее взглядом. Поднять обе руки ладонями вверх. Она внимательно рассматривает, а глаза расширены от неподдельного ужаса. С ее рук капает что-то. Почему оно красное? И почему такое отвратительное? Она сжала пальцы. Это безумие в ее голове, оно никогда не прекратится. Где-то вдали стучат барабаны в такт сердцу, делают больно несчастной Жертве, которая застряла в этом непонятном холодном мире. Ее ноги обвивает ядовитый плющ, обманчиво-зеленый для этого безликого места.  Ноги кровоточат, теплая жидкость медленно стекает из ран, в ее тело капля за каплей проникает яд. Она умирает. Это место, оно играет с ней, хрипло хохочет в прямо ухо, сдавленно дышит в затылок, сводит с ума. В груди горит пустота, сжигает, заставляет нервно хватать ртом воздух, которого почему-то стало не хватать. От ужаса? Наверное. Она срывается с места, оставляя зеленый плющ позади, сбегая от холодного тошнотворного дыхания, от которого у нее волосы встали дыбом. Беги, беги, пока есть силы, беги! Оставляй кровавые следы, истерично кричи в пустоту, пытаясь получить ответ. Безумная, как ты не понимаешь, это место обречено. Ты обречена. Все давно сбежали отсюда, одна ты, сумасшедшая, зависла между сном и реальностью.
Изо рта клубами вырывается пар, кажется, у нее промерзли даже кости, вот-вот треснут, превратившись в лед. Скоро сама она станет холодной, станет прекрасной Снежной Королевой, разобьется вдребезги. Уж не этого ли она хочет - умереть красиво? Уж не об этом ли мечтает, сбегая от злосчастных длинных трещин? Долгожданная усталость наваливается на нее все сильнее и сильнее. Она падает, ведь ноги сводит, а бежать больше нет сил. Разодранные колени, синяки на теле - ей, кажется, не так уж и больно. Она не чувствует. В этом и прелесть этого безликого, серого мира: после страха остается лишь… ничего. Жертва мечтала о покое долго, слишком долго, она устала. Глаза медленно закрываются, серый мир пошатнулся, в голове - приятная пустота. Разомкнуть бледные потрескавшиеся губы, чтобы закричать из последних сил. Свобода! Свобода!
Ее вырывают беспардонно, словно подцепив крюком, она стремительно несется куда-то вверх, быстрее, быстрее, еще быстрее! Ей становится больно. Из груди вырывается слабый хриплый стон. Она не сразу решается открыть глаза. Куда же она попала? О, она прекрасно знает, что это за место. Инородные предметы в теле говорят сами за себя. Интересно, на что она рассчитывала? Доктора способны сотворить чудо. Вот только они не представляют, чего они лишили эту пропащую душу. Медленно и осторожно она открывает глаза. Приглушенный свет палаты почти не мешает осмотреться. Да, она снова здесь, снова рядом с ней услужливая медсестричка с деланным сочувствием на лице. Но она-то здесь не впервые. Она-то знает, что этой девушке не терпится уйти от этой бледной худой психопатки, которая и бесится-то с жиру, ведь у нее есть все. Но эти завистливые глаза всегда выдают их. Глупцы. Идиоты. Ненавижу. Дейдра прикусывает губу изнутри, отводя взгляд от этой милой мордашки, которую она с удовольствием бы окунула в кипящее масло. В груди - дырка. И опять, опять они все испортили. Ну почему ее не могу просто отпустить? Ей так хотелось покоя, так хотелось избавиться от боя барабанов в голове, от этих ноющих болей в груди, от этих привязанностей, страстей, избавиться от брата. От этого предателя, который обещал быть рядом. Лжец. Все лгут. А больше всех - сама она. Лицемерная, грязная, сумасшедшая девчонка, которую почему-то так любят родители. Видели бы они, что на самом деле творится в светлой головушке их дочери, непременно бы испугались этого безумного чудовища. Убили бы сами. Но нет, очередная попытка с треском провалилась, в очередной раз им удалось прийти в самый неподходящий момент. Или это она, дура, выбирает неподходящее место? Или просто ей рано уходить? Судьба - штука странная, злая и саркастичная. Вот сегодня она хотела покончить с собой, а завтра не захочет. Вот завтра-то на нее непременно свалится рояль. Потому что, черт возьми, ей захотелось жить. Наверное, чтобы пустить корни в этом мире, нужно как можно больше пытаться сбежать отсюда. Все-таки судьба - извращенная садистка. Любит убивать медленно, чтобы сполна насладиться этим горьким вкусом полыни.  Жизнь - штука смешная. Особенно ее. Очередная попытка, очередная провалившаяся попытка, и снова все по кругу. Дейдра снова будет жить, за ней опять будут пристально следить, а потом, когда жизнь снова окажется мерзкой, а она себе - грязной, девушка в очередной раз попытается покончить с собой. Все эти попытки предсказуемы, а сама она скучна, как лист коричневого картона. Жить всегда было сложно. Проблема в том, что эти трудности ей нравятся. Вот только порой она заходит слишком далеко, иссушая себя, выпивая весь энтузиазм до дна, сгорая дотла. Тогда-то нужно что-то, способное зажечь это пламя снова Например, смерть.
Пока все хорошо. Медсестричка с завистливыми глазами голодной кошки наконец-то ушла, а голова начала проясняться. Кажется, ей предстоит в очередной раз выслушать скучные речи врачей, взволнованные голоса родителей. И его. Человека, чье лицо перманентно находится у нее в голове. Того, кто сводит ее с ума. Того, кто знает о ее испорченной душе все. Уж он-то поймет. Он всегда поймет. Вот только принять, наверное, не сможет. И тогда она снова вдохнет полной грудью. Больше не будет больно и плохо. А впрочем, кого мы обманываем? Ей всегда больно. Хотя, так даже интересней. Одна большая открытая рана. Эй, Дейдра. Удачи.